Цель. В нашем исследовании мы изучали, могут ли on-pump и off-pump методы при коронарном шунтировании (АКШ), различаться в отношении их влияния на послеоперационную ширину распределения эритроцитов (RDW). Кроме того, мы также исследовали, существует ли связь между предоперационным и послеоперационным уровнями RDW и ранними неблагоприятными событиями после АКШ.

Материал и методы. В этом исследовании было 127 пациентов, которые ранее прошли АКШ. Пациенты были разделены: группа 1 (off-pump, n: 49) и группы 2 (on-pump, n: 78). Значения гемограммы и биохимии крови были измерены в день до операции, на первые, третьи и седьмые сутки после нее и в послеоперационном периоде первого и шестого месяцев.

Результаты. Статистически значимые значения, обнаруженные в гемограмме были следующими: в первый послеоперационный день — гемоглобин, лейкоциты, тромбоциты, С-реактивный белок; третий послеоперационный день — RDW, лейкоциты; седьмой послеоперационный день — RDW, лейкоциты, первый послеоперационный месяц — RDW и тромбоциты (p<0,05). Было обнаружено при многофакторном анализе, что предоперационные RDW являются независимым фактором риска для плазмы, используемой в послеоперационном периоде (отношение шансов: 0.552; 95% CI: 0.346–0.879; P=0,012). Не обнаружено связи между предоперационными RDW и ранними осложнениями в послеоперационном периоде (p>0,05).

Заключение. Мы обнаружили, что on-pump АКШ увеличивает уровни RDW в более в острый период, когда по сравнению с off-pump хирургией, однако этот эффект исчезает к шестому месяцу после операции. По этой причине, RDW может быть использован в качестве новых воспалительных маркеров у пациентов, перенесших АКШ. Кроме того, мы заметили, что не было никакой клинической связи между ранними неблагоприятными событиями после АКШ и пред — и послеоперационном уровнями RDW.

Кардиопульмонарное шунтирование (CPB) часто ассоциируется с дисфункцией почек, как следует из анализа уровней креатинина в плазме и уровней гемодиализа.

Цель. Сравнить клиренс креатинина (CrCl), рассчитанного по формуле Кокрофта-Голта, у пациентов, перенесших off-pump коронарное шунтирование (OPCAB) и on-pump коронарное шунтирование (on-CAB).

Материал и методы. В период с апреля 2008 г. по апрель 2009 г., 119 пациентов, были подвергнуты коронарному шунтированию. Пятьдесят восемь (58) из этих пациентов прошли OPCAB, в то время как 61 — (onCAB). Клиренс креатинина, уровень креатинина плазмы, и клинические результаты сравнивались между группами. Значение клиренса креатинина 50 мл/мин было принято в качестве минимального предела нормальной функции почек.

Результаты. Были два смертельных случая в больнице, вызванных сепсисом после легочной инфекции. Клиренс креатинина (предоперационная OPCAB 73,64±33,72 x on-CAB 75,70±34,30мл/мин; постоперационная величина OPCAB 75,73±35,07 x on-CAB 79,07±34,71 мл/мин; p=0,609) и уровни креатинина (предоперационная OPCAB 1,04±0,38 x on-CAB 1,13±0,53 мг/дл; постоперационное значение OPCAB 1,12±0,79 x on-CAB 1,04±0,29mg/дл; р=0,407) не имеют статистических различий между группами.

Заключение. Ухудшение функции почек ассоциируется с более высокой частотой послеоперационных осложнений. Существенной разницы в значениях уровня креатинина, не может быть продемонстрировано между группами.

В некоторых исследованиях было выявлено, что фибрилляция предсердий (ФП) связана с воспалением. Цистатин С является не только воспалительным маркером, но и независимым предиктором сердечно-сосудистых событий.

Цель. Мы попытались выяснить отношения между уровнем цистатина С в сыворотке крови и возникновением и развитием ФП.

Материал и методы. 235 пациента с пароксизмальной и персистирующей ФП (ФП1 группа), 254 пациента с постоянной ФП (ФП2 группа) и 221 здоровых людей в контрольной группе были под наблюдением для измерения цистатина С, других воспалительных маркеров, биохимических показателей, диаметра левого предсердия (LAD), диаметра левого желудочка (LVD) и фракции выброса левого желудочка (ФВ ЛЖ).

Результаты. (1) В сравнении с группой контроля, группы ФП1 и ФП2 имели более высокие значения уровня цистатина С, высокую чувствительность C реактивного белка (hsCRP), LAD и LVD в тоже время — низкие значения ФВ ЛЖ (P<0,05). (2) После ранжирования по возрасту, полу и индексу массы тела (ИМТ), корреляционный анализ показал, что сывороточный уровень цистатина С тесно связан с hsCRP LAD, систолическим артериальным давлением (САД) и креатинином, коэффициенты корреляции были, соответственно, 0,614, 0,520, 0,463 and 0,538 (P<0,01), но отрицательно ассоциированы с ФВ ЛЖ (r= –0,356, P=0,012) в группе с ФП. (3) Многофакторный регрессионный анализ показал, что hsCRP, цистатин С, LAD и ФВ ЛЖ в конечном счете входят в уравнение регрессии (цистатин С, OR: 3.25, 95%CI: 1.05– 10.17, P=0,008).

Заключение. Уровень цистатина С в сыворотке крови имеет значимые корреляции с ФП, которая указывает на то, что цистатин С, может играть важную роль в процессе развития ФП.

Цель. Для оценки корреляции между ремоделированием левого желудочка, индуцированной физическими нагрузками, и продолжительностью QTc у неполовозрелых профессиональных футболистов.

Материал и методы. Девяносто четыре высококвалифицированных футболистов мужского пола (средний возраст 12,85±0,84), тренирующихся в Сербской Футбольной Лиге (по крайней мере, 7 учебных часов в неделю) и 47 по возрасту здоровых мужчин были включены в исследование. Основные критерии оценки: они были обследованы с помощью ЭКГ и ЭхоКГ в местном кардиологическом центре. Исследуемые в контрольной группе вели малоподвижный образ жизни (менее 2 учебных часа в неделю). Значения QTc и размеры левого желудочка сравнивались у этих двух групп.

Результаты. Нормальные значения интервала QTc были зарегистрированы у всех участников. Значения QTc у спортсменов были значительно выше, по сравнению с не-спортсменами (419,89±13,07 мс vs 399,78±13,27 мс) (p<0,001). Интервал QTc имел сильную положительную корреляцию к дилатации левого предсердия, дилатации ЛЖ, ЛЖ массы и индексу массы ЛЖ. Не было никакой корреляции между интервалом QTc и толщиной стенки ЛЖ, но имелась корреляция между интервалом QTc, длительностью и специфичностью индекса массы ЛЖ (LVM/BSA 1,5 and LVM/h 2.7).

Заключение. Удлинение интервала QTc присутствует в ранней стадии ремоделирование сердца спортсмена и, следовательно, удлинение QTc может быть ранним ЭКГ-маркером физиологического ремоделирования ЛЖ у молодых неполовозрелых футболистов, без каких-либо других стандартных ЭКГ и эхокардиографических признаков ранней гипертрофии ЛЖ. Это может быть объяснено различной формой ремоделирования ЛЖ в половозрелый период, когда увеличение толщины стенки ЛЖ невозможно определить визуально и предоминантная характеристика является увеличением ЛЖ.

Сердечная ресинхронизирующая терапия (СРТ) улучшает желудочковую диссинхронию и связана с улучшением качества жизни и прогноза заболевания.

Цель. Целью исследования явилось изучение гемодинамических изменений с разными устройствами СРТ, методов оптимизации всей процедуры и ее влияние на один год прогноза.

Материал и методы. В исследование вошли 62 больных с тяжелой систолической дисфункцией левого желудочка (LVEF 24,6±4,4%, длительность комплекса QRS 154,71±14,92 ms, класс NYHA III/IV 47/15) с имплантированными ЭЛТ-устройствами. После имплантации и перед выпиской всем пациентам была проведена процедура оптимизации под контролем допплер-эхокардиографии. Левый (LVPEI) и правый (RVPEI) желудочковый pre-ejection интервалы, межжелудочковая механическая задержка (IVD) и максимальное значение повышения давления в желудочке во время ранней систолы (max dP/dt) были измерены во время лево- и бивентрикулярной электрокардиостимуляции с тремя различными атриовентрикулярными (АВ) задержками. Были измерены ударный объем производный от пути оттока левого желудочка, как и скорость-временной интеграл (VTI) пути оттока левого желудочка (LVOT VTI). После одного года пациенты прошли клиническое, эхокардиографическое исследование и тест 6 минутной ходьбы.

Результаты. После оптимизации СРТ-устройства, оптимальная АВ задержка и режим СРТ были определены. Pre-ejection интервалы левого желудочка изменились от 175,4±21,5 до 142,6±16,7 (р < 0,01), RVPEI от 108,6±18,9 до 127,3±18,3 (р < 0,001), IVD от 71,3±14,8 до 24,7±7,6 (р < 0,001) и dP/dt от 532,2±74 до 675,2±111 (p < 0,001). VTI пути оттока левого желудочка возросло после процедуры оптимизации с 18±3,4 до 21±1,5 см (р<0,05).

Заключение. Эхокардиографическая процедура оптимизации подчеркивает индивидуальный подход в оптимизации процедуры CРT в целях определения лучших краткосрочных и долгосрочных результатов.

Цель. Эхокардиография стала основным средством в обнаружении спонгиоформной кардиомиопатии (NCC). Однако, ошибочный диагноз и отсутствие диагноза, были повсеместными. Целью данной работы является анализ случаев ошибочного диагноза и отсутствия диагноза NCC, чтобы улучшить точность диагностики этого заболевания.

Материал и методы. Мы ретроспективно проанализировали данные 56 пациентов, которые были клинически диагностированы с NCC в нашем учреждении, в исследование были включены полные данные эхокардиографические пациентов с момента начала заболевания. Эхокардиографические данные и данные сердечной магнитно-резонансного исследования (CMR) сравнивались друг с другом.

Результаты. 17-ти пациентам была диагностирована NCC после первого эхокардиографического исследования в нашем учреждении. 39 пациентов не были диагностированы правильно до тех пор, пока несколько раз небыли проверены эхокардиографически. 28-ми из них была ошибочно диагностирована дилатационная кардиомиопатия (DCM) в местных больницах. Все данные, кроме 2-х пациентов, были совмещены между результатами эхокардиографии и CMR. Соотношение N/C 2,63±0,49 было при CMR, и 2,55±0,43 при эхокардиографии.

Заключение. Эхокардиография может быть первым выбором при NCC для оценки, вследствие следующих преимуществ: нерадиационный режим реального времени, экономические затраты и характеристика. Когда эхокардиографическое изображение не является типичным в ранней стадии NCC, то сочетание с CMR необходимо.

Цель. Острая ревматическая лихорадка — это воспалительное заболевание, которое развивается после инфицирования верхних дыхательных путей группой стрептококка А и его важнейшими осложнениями являются ревматические пороки сердца (РПС). Фактор некроза опухоли (TNF) -α и интерлейкин (IL) –1–1082 полиморфизмы генов были связаны со склонностью к развитию ревматической болезни сердца. Целью нашего исследования является определение частоты генного полиморфизма IL-10–1082 A/G и TNF-α-308 G/A у турецкого населения, и исследование отношений между этими полиморфизмами и ревматической болезнью сердца.

Материал и методы. Генотипы 57 неродственных детей с ревматическими пороками сердца и 99 детей (группа контроля) были определены с использованием ПЦР-ПДРФ.

Результаты. Не обнаружено значимых различий в генотипах или частоте аллеля TNF-α-308 и IL-10–1082 генов между РПС и контрольной группой. Не было никакой связи между генотипом TNF-α-308 и аллелью распределение с вовлечением клапанов (р>0,05).Генотипы IL-10–1082 GG и AG наблюдались чаще у больных с множественными клапанными пороками, но не было никакой статистической значимости (p>0,05).

Заключение. Как следствие, не существует никакой связи между полиморфизмами генов TNF-α-308, IL-10–1082 и ревматической болезнью сердца или вовлечения клапанов в исследуемой популяции (р>0,05). Наши результаты предполагают, что полиморфизмы TNF-α-308 неактивны и могут стать актуальными только при некоторых определенных аллелях HLA. В дальнейших исследованиях необходима проверка обоих цитокинов и полиморфизма аллелей HLA.

Цель. Врожденные пороки сердца (CHD), являющиеся ведущей причиной младенческой смертности, становятся важной проблемой общественного здравоохранения. Тенденцией последнего времени в области диагностики CHD направлены на конкретный фенотип и по причине длительного времени наблюдения редко бывают доступны для большей части детского населения.

Материал и методы. Мы представляем распространенность CHD за последние 5 лет среди румынских детей. Лица с CHD были классифицированы по нескольким критериям, в том числе вида патологии, ассоциации патологии с различными синдромами и аномалиями, послеродовыми осложнениями или лечением.

Результаты. Общее количество CHD при рождении увеличилось. В целом, увеличилось распространенность диагностирование пороков у младенцев и дошкольников. Изолированные септальные пороки, такие как дефект межпредсердной перегородки (ASD) присутствовали у 29,69% пациентов, тогда как транспозиция магистральных сосудов присутствовала у 1,87% детей, соответственно. Среди серьезных дефектов, тетрада Фалло — ассоциация атрезия/гипоплазия легочной артерии проявила наибольшую распространенность. Учитывая симптоматические CHD, наиболее высокий уровень заболеваемости (78,78%) был отмечен для синдрома Дауна, сопровождаемого синдромом Тернера. Из наиболее частых послеродовых осложнений у больных CHD наблюдалась кардиомегалия, затем легочная гипертензия. Только 29,94% пациентов, были подвергнуты хирургическим операциям, остальные оставались на лекарственной терапии. Наивысший уровень заболеваемости был отмечен при тетраде Фалло (42,85%), а также изолированных септальных пороках. В среднем, больные с тетрадой Фалло были прооперированы через 16,6 месяцев после установления диагноза, в то время как с транспозицией магистральных сосудов через 2,5 месяцев.

Заключение. Сообщение о растущем преобладании CHD было подтверждено в настоящем исследовании. Это произошло, в основном, за счет увеличения количества изолированных септальных дефектов, диагностируемых в младенчестве. В будущем, этиология CHD нуждается в дальнейшем уточнении и создание перспективных реестров дефектов при рождении, охватывающих большие группы населения, необходимо для определения точной распространенности CHD.

Предложено аналоговое устройство, которое может имитировать угнетение миокардиальным мостом стенки коронарной артерии. Устройство может быть использовано для исследования динамических изменений проксимального и дистального кольцевых напряжений. Между тем, реализуется независимое регулирование кольцевых напряжений. “Миокардиальный мост — коронарная артерия” аналоговое устройство создано для регулировки внешнего давления смоделированной коронарной артерии и угнетение уровня миокардиального моста и для записи изменений кольцевых напряжений. In vitro имитационного эксперимент указывают на то, что аномалия кольцевых стресс возникает в основном в проксимальном конце. По мере того, как уровень угнетения повышается, среднее проксимальное кольцевое напряжение и колебательного значение (максимум-минимум), соответственно, увеличивается. “Миокардиальный мост — коронарная артерия” аналоговое устройство может обеспечить метод для изучения влияния кольцевого напряжения на стенки коронарной артерии in vitro.